Из книги
«Сто римов
истории»


СТО РИМОВ

Сто Римов Истории…
А Римы стоят вечно,
Над ними – годов нечет,
Над ними – годов чёт.
Вечные Римы,
И мимо
Тибр вечной водою течёт.

Сколько веков обновлённые Тибры
Волны несут к лучезарным лагунам,
И тонут в их глубях и конные гунны,
И гусеничные «тигры».

Бесконечные войны и войны –
Человечье страданье и смерть,
Как пулемётной обоймы
Мёбиусовская круговерть.

Самоубийство – сквернее нет хвори,-
Психопатологи так утверждают.
Помню, одна молодая, седая
Завороженно смотрела на дворик.

Осколок блестел там обыкновенный,
А ей всё мечталось – осколком по венам.
И тёплою кровью сочить и сочить,
И тихо уйти в небытие.
Говорят, излечили её врачи
На радость старым родителям.
Больно этой манией самоубийства
На Земле человечество целое,
Манией бесчеловечности.
И новые гунны ищут неистово
В нейтронных прицелах
Новые Римы Жизни и Вечности.

Сто Римов
Истории!
Хочется верить в беспечность и прочность
Их полдней и полночей лунных.
И в Тибров могучих поточность,
Смывающих гумос и гуннов.

1979


ДИОГЕН

I. ИСКАНДЕР

Спрячу тщедушное тощее тело
В рваный хитон
Надменной надежды,
Сердца стремлений
И мыслей молельных мороку.

В гавань трирема совою влетела –
Шествует ОН –
Мудрец и невежда,
Кумир поколений,
Войско вонзивший в утробу Востока.

Бочка и та с ним в поход захотела,
В трюмный затон.
В новой одежде
Медных креплений,
Брюхо раздувши от винного сока.

Тень длинноного над бочкой осела,
Панцирный звон…
– Царствуй, как прежде,
Воинственный гений,
Солнца не засти!
И помни о роке…

II. СВЕТИЛЬНИК

Светильник! Светильник!
Масло горит гарное,
Пламя взглянуло в день –
Ослеплена плошка бессильно.
Боги Олимпа горного
Солнцем червонят тень.
Свет! Осветись!
Дзетео
антропон!
Человек, человек отзовись!
Фитиль – моё тело,
Зажгло оно травы и троны.
В светильнике сердце пылает.
Сгорело…

1978


ПЕРЕОЦЕНКА

О, как пылали воробьи,
Втыкаясь в крышу камышовую!
Одежды вдовие твои
Плескались по бокам коня…
– Древляне, слышите меня?
Вам дань теперь не кажется грошовою?

1997


НАД КРАСИВОЮ МЕЧЕЙ

Заката ручная канва –
На вышивке краски неярки.
Нескошенная колыхнулась трава,
Раскрылись ночные фиалки.

Ах, нежная эта трава –
В ней сочные смяты былины.
И собраны в ближних яругах дрова,
Костры замигали в долине.

Мужчины вспотели, устали
И дремлют, уставясь в огонь.
Покоится в ножнах булатная сталь,
Расседлан норовистый конь.

Но крадется трубный рассвет,
И снова неравная сеча…
Ложатся столетья столетиям вслед
Над тихой Красивою Мечей

По-прежнему вышит закат,
По-прежнему ломки былины,
Но древних надгробий не стопчется ряд,
И череп белеет из глины.

2003


ПЕРЕМУДРИЛИ

Надежде позвольте надеяться,
А Вере во что-то поверить,
Любить разрешите Любови,
А Софье отдайте престол.

Любовь – она всех разлюбила,
А Вера во всё разуверилась,
Надежда устала надеяться,
А Софья взошла на престол.
... ... ...
А Софья взошла на престол…
Она не надела корону,
Но рядом стояла у трона.
И волей её по закону
Прощать или сразу на кол.
Ей отдали брата Ивана,
отдали Ивана-болвана –
Пусть правит за брата сестра!
Но… дали в придачу Петра.

1997


СЦЕНЫ ИЗ ОЧЕНЬ ВЕТХОГО ЗАВЕТА

ПРОЛОГ

В пустыне шли туда, обратно,
Тянулись ниткой каравана,
И утром каждому бесплатно
Им с неба насыпалась манна.

АКТ I И ЕДИНСТВЕННЫЙ

Народ: Так! В бурдюках иссякла влага.
Где Моисей? Не дал бы тягу.
Воды немедля! Эй, пророк,
Быстрее, ну! Полдня твой срок.

Бог: Ты стукни посохом в скалу.

Моисей: Я возношу тебе хвалу,
И жертвенный не гаснет пламень,
Но нужно воду мне, не камень.
Зачем бить палкою в гранит?
Народ опасен, коль не сыт,
А если нет ещё питья,
Он никому не даст житья

Ремарка: Но всё же Моисей нехотя наносит удар по утёсу и
из-под него начинает течь родник.


ЭПИЛОГ

Сейчас всё так же. Он не нищий,
И есть жильё, питьё и пища,
Но ждёт народ бесплатно манну.
Прости мне, Господи! Осанна!*

2000


*Осанна (др. евр. hosa na) – спаси.


ВИФЛИЕМСКАЯ ЗВЕЗДА
(Истина атеистики)

И все не верящие в меня, уверуют.

Ах, Вифлиемская звезда
На небосклоне мглистом!
Поля, селенья, города…
– Христос не жил здесь никогда, –
Твердят нам атеисты.

Ах, Вифлиемская звезда…
Шли ночью пастухи босые,
И зябли тихие стада.
И вот вертеп – вода, еда.
Была ли здесь Мария?
Иосиф тоже не был тут!
– Ребёнок? – Он здесь был навряд, –
Нам атеисты говорят.
А был лишь царь, жесток и крут,
Как все цари сейчас и встарь.
Царь Ирод был. Был Ирод – царь.
Тиранов и царей правлений
Не отрицал ни Маркс, ни Ленин,
Ни атеистов всех орда.

Ах, Вифлиемская звезда!
Всей атеистики узда,
Всей инквизиции вина
И над Израилем война
Нам не докажут никогда,
Что не была тогда ОНА,
И в яслях смята пелена,
И в пеленах здесь не был ОН.
Пуст Вифлиемский небосклон,
И отпылала навсегда
Та Вифлиемская звезда.

Ах, Вифлиемская звезда!
И где великие все Да?
И где великие все Нет?
И где ответ?
А вот ответ:
Тех атеистов к храму след.
Приползли, окаянные!


ЗНАКИ

Читаю газеты, смотрю телевизор,
В эфире, – внимаю! – рокочут
Поставленные баритоны.
Заплакала мама.
Пусть плачет, чудачка,
Она не писала доносы
На тех, что погибли в тридцатых,
И, чуждая кручам
У лестниц служебных,
Тепла неостывших сидений
Не жаждала в сороковых.
Покрылись асфальты дорог ярлыками
От сгорбленных спин уходивших.
Компостер – машина эпохи.
У серого зеркала хмуро стою я:
Скажи мне, стекло, не видны ли
Компостеров ярые знаки?

1988


ЕДЕМ

Вагон качало, и под ним скрипели
Все, что могли скрипеть, железные куски.
Под их визгливые, пронзительные трели
Сводило челюсти и дёргало виски.

На стыках поезд встряхивался, как собака
Всей шкурой дёргает, когда блохаста.
Горючее – по норме, и в запас пол-бака,
И скорость старая, чуть больше ста.

Всё, всё как надо, как всегда, как прежде:
И пыль, и копоть жирная повсюду.
Но чувствуем себя мы, как в одежде
Актеров театрального абсурда.

Несет, несет нас в тесноте событий,
На окнах сломанные шторы не поднять,
И полустанки всё, нет станции прибытий.
Да и куда везут нас – не понять.

2001